Thank you, o Lord, for the white blind light.
Садилась злющая в автобус, на одной из остановок пришлось выходить, чтобы выпустить "божих одуванчиков" и прочих.
Вместе со мной вышла небольшая худенькая девушка чуть больше двадцати лет. На груди у нее висел ребенок в эластичных повязках. На спине рюкзак.
Обычно одинокие мамаши выглядят плохо, если не уступают место начинают громко вздыхать, при плаче ребенка орут на него еще громче, чем малыш плачет, одеты средненько. девушка хоть и выглядела устало, и на красавицу не тянула, все равно не похожа была на обычную мамашу.
Выходит какя-то старушка под 70 девушка тут же подходит к лестнице и, держа за ее за руку, помогает спуститься. радостно улыбается прифигевшей старушке. Случайно задевает ее товарищ, выходивший из автобуса, девушка улыбается и бодро отмахивается.
Все вышли. придлегаю ей войти первой. Искреняя улыбка, да ты проходи, да проходи давай быстренько, я последняя зайду!
И злость пропала, и стало как-то приятно.
И стало пофиг на неприятности. Потому что лоб в лоб столкнулась с искренностью.
Вместе со мной вышла небольшая худенькая девушка чуть больше двадцати лет. На груди у нее висел ребенок в эластичных повязках. На спине рюкзак.
Обычно одинокие мамаши выглядят плохо, если не уступают место начинают громко вздыхать, при плаче ребенка орут на него еще громче, чем малыш плачет, одеты средненько. девушка хоть и выглядела устало, и на красавицу не тянула, все равно не похожа была на обычную мамашу.
Выходит какя-то старушка под 70 девушка тут же подходит к лестнице и, держа за ее за руку, помогает спуститься. радостно улыбается прифигевшей старушке. Случайно задевает ее товарищ, выходивший из автобуса, девушка улыбается и бодро отмахивается.
Все вышли. придлегаю ей войти первой. Искреняя улыбка, да ты проходи, да проходи давай быстренько, я последняя зайду!
И злость пропала, и стало как-то приятно.
И стало пофиг на неприятности. Потому что лоб в лоб столкнулась с искренностью.